Покушение на поджог дома с целью получения страховой премии.

22 января 1902 года на страницах харьковской газеты "Южный край" была размещена заметка о судебном деле по случаю покушения на поджог дома в Казачьей Лопани с целью получения страховой премии.

Дело слушалось в окружном суде под председательством А.М Ивановского.
Суду присяжных заседателей был предан крестьянин Пётр Борщ 60 лет по обвинению его в покушении на поджог собственного дома в целью получения страховой премии.
Обстоятельства этого дела таковы.

8 апреля 1901 года в Казачьей Лопани Харьковского уезда внутри сеней избы обвиняемого Борща загорелась соломенная крыша, но пожару не дали распространиться, так как огонь в самом начале был затушен сбежавшимися на крики жены обвиняемого, народом.
По заявлению жены обвиняемого, данному полиции, она уверена, что поджог сделал её муж, Пётр Борщ, который в день происшествия был сильно пьян и на её укоры отвечал:
"Всё пропью и хату спалю!", и при том поджоге сделан им не иначе, как с целью получить страховую премию, как это уже было и четыре года назад, когда у них горела хата.
 По заявлению всех свидетелей, обвиняемый Борщ к происшествию 8 апреля относился совершенно спокойно, никакого участия в тушении пожара не принимал, а стоял с папироской  в стороне и говорил: "не трогайте, пусть горит."

А когда сосед Рой обратился к нему со словами: "Что же это ты делаешь?,", то обвиняемый ответил: "А вам что? Своё добро палю".
Вообще, все свидетели, односельчане Борща удостоверили, что, хотя он и имеет три крестьянских надела земли, но хозяйством не занимается, а сдаёт землю в аренду и сильно бедствует, так как все попадающие в его руки деньги пропивает.
Дом Борща застрахован по возвышенной оценке в 180 рублей, действительная же его стоимость --не свыше 100 рублей. Борщ не признал себя виновным и заявил, что был сильно пьян и ничего не помнит, что происходило 8 апреля.

Присяжные заседатели признали подсудимого виновным в покушении на поджог, но без цели получения страховой премии, и заслуживающим снисхождения, суд приговорил его на полтора года в арестантские роты по лишении всех прав.